Робкая тишина беломорской весенней ночи, у которой каждая минутка на счету. За белой ночью совсем не заметишь, как рассвет подкрадётся. Мы, Александр Владимирович с другом Костей, охотник Салим и я, сидим на валу у огромной старой сосны, что годиться всему окрестному леску в далёкие прабабки. Небольшой костерок отгоняет лёгкий холодок ночи, натекающий с верхового болота, что прямо по левую сторону от нас. Болото ещё дремлет. Его даль затянута густым туманом, через который причудливыми силуэтами проступают корявые, измождённые сыростью чахлые сосёнки, которым угораздило вырасти в этом адском неудобье. Некоторые из них уже давно посохли и теперь огромными почерневшими от времени посохами высятся среди топкой мочажины болота. Дурманящее потягивает запахом багульника, перемешанном с сыростью оттаявшей земли.
Глухари ещё молчат. Поющих мош-ников должно быть слышно от вала, на котором мы расположились. Убаюкивающе потрескивает в огне сухой хворост. Лёгкая дрёма предутреннего часа слепит глаза. После не простого перехода к месту сплава по реке хочется спать. В воздухе слышен резкий свист утиных крыл - стайки утьвы в родные края тянутся. Изредка, нетнет да и раздастся голос какой-то неведомой птицы, словно старающейся разбудить ночь.